Стена между нами или семь ночей (СИ) - Страница 12

Пятый этаж… где гарантия, что сдохну?

Выбросил окурок, проследил за ним взглядом.

Не усну сегодня. Побоюсь, что она придет. Здравствуй, бессонница, приветствую вас, ночные кошмары. Это теперь дней на двадцать, как минимум.

Устало закрыл окно, подошел к отремонтированной кровати, снова приставленной к стене. Старушка она. Еще с прошлого дома. Хорошо, что съехали оттуда, пусть и не сразу. Лег, повернулся к стене. Что теперь?

Не было мыслей, слез, прочей сентиментальной хрени, часа два тупо смотрел на стену, ни о чем не думая. Словно меня выключили, а глаза закрыть забыли. Почувствовал себя никому ненужным трупом. Улыбнулся. А ведь сдохну, отец и заметит не сразу.

Тяжело вздохнул, перевернулся на спину, почти следом за этим ближе к стене, прислушался: возня какая-то, шум, походу где-то в коридоре. Может, Андрей к Витьке собирается? Нет, что-то другое. Грохот какой-то и… стоны? Мужские?!

Вскочил с постели, отпрыгнул к двери. Какого хрена там происходит? Леха? С кем-то? Черт бы побрал этих соседей! Меня вырвет сейчас. Хотя нечем уже. Точняк. Не ел же сегодня ничего. Таблетку только и сигаретой вот поужинал.

Фу-у-ух, надо пойти поесть, заблаговременно забыв о своих… э-э… чудных соседях. Да, хорошие, необычные, – о! – особенные люди.

Вышел на кухню, сразу нарвался на тетку, посмотрела на меня с сожалением. Зря я сорвался. Подошел, обнял ее, она давай реветь. Ну и чума с ней. Пусть поплачет. Минут десять так стояли. Я снова отключился. У меня такое бывает после того, что тогда, в детстве увидел. Кто-то дар речи теряет, кто-то начинает заикаться, я – просто останавливаюсь, даже не моргаю, и темно повсюду, пусто, тихо.

— Прости, — всхлипывая, извинилась тетя Наташа. Отстранилась, еще сильнее тушь по глазам размазала. — Ты, наверное, есть хочешь? — Кивнул, устало глядя на нее. — Сейчас. — Засуетилась, на стол накрыла, усадила, позади меня встала, по голове гладит. Ладони мягкие, теплые.

— Спасибо, — прошептал в каком-то тумане.

Что-то и как-то поел, не помню уже. Потом телик еще часа четыре смотрел. Наконец, отправился к себе в комнату. Свет включил, за уроки сел, спасаясь от ненужных размышлений, болезненных воспоминаний.

Уже собрался на неделю вперед программу изучить (возможно, поэтому учусь хорошо: способ забыться), как услышал за стеной голоса. Вообще, по ходу, именно здесь стена тоньше, чем где-то в других комнатах.

Теперь точно Андрей пришел. Сначала не мог расслышать, что там происходит, хоть и прижался к стене, затем голоса стали грубее, громче.

— …ненавижу тебя, мразь! — Леха так? На Андрея?

— А я типа люблю тебя? — со смешком ответил ему тот. Выпивший, кажись.

— Весело тебе?! — еще громче, яростнее.

И тогда… меня окатило холодом с головы до ног. Это был удар, в тело, в человека. Падение. И даже не крик, а хрип, истошный, который Андрей сдержать не смог. Еще раз что-то громыхнуло. Это уже в стену, только чем или кем? Замер, сидя в постели. Еще секунда, в квартиру к ним ломиться начну. Мат трехэтажный оттуда – это Леха. Тихий хлопок двери. И тишина.

Ну же, ну хоть что-нибудь, хоть один звук. Глаза закрыл. Перешел весь в слух. Хрип услышал, кашель.

Все, не могу тут больше. Поворачиваюсь всем телом, собираясь спрыгнуть и бежать к нему. Может, скорую надо вызвать?

И почему именно сейчас?! Как?! Вот как я просунул ногу в пододеяльник?! Ухерачил башкой в стену, сделав настоящий тулуп с тремя переворотами, и притих.

Оттуда скрип кровати, глухой стук мне в ответ, кулаком, походу.

— Ты там? — спрашивает Андрей. Голос другой, надрывный. Твою мать!

— Да.

— Слышал все?

Я вздохнул тяжело, поглаживая затылок. Может, не все, но…

— Да.

— Вот как… — затих слишком резко, сорвался на кашель.

— Ты как? Скорую вызвать? — у самого уже не только в голосе вибрация, всем телом трясет.

— Не надо. Мне не привыкать.

Даже злости на Леху не было. Он паскуда, без сомнений, но сейчас надо мной довлел страх, стойкий, сильный, до медленного, громкого стука сердца.

— По ребрам ударил? — спросил я, проклиная себя. Ведь сам сегодня шваброй ему заехал. Что, если у него уже была травма?

— Да.

— Не сломал?

— Нет. Он знает, куда и с какой силой бить.

У меня снова никаких эмоций, тревога только. За друга.

— Где ты вчера был? — голос тише, но без этих болезненных ноток.

— Ты хочешь поговорить об этом?! — задело, реально, до кома в горле.

— Почему нет?

Понимая, что ни хера не разбираюсь в людях, тупо смотрю на стену, положив не нее ладони и стоя на коленях.

Почему я интересую его? Именно я, как сосед, человек, которого он никогда не видел, я – голос за стеной?

— У друга ночевал, — ответил устало, уткнулся лбом в стену. С размаху.

— Чем это?

— Головой.

— Зачем?

— Дурь выгнать.

— Много дури? Мне отсыплешь?

Вот же кретин.

— Свет потуши! — крик из отцовой спальни заставил меня вздрогнуть.

— Мамка твоя?

— Нет. Не совсем.

Убедился, что ноги мои свободны, слез осторожно, свет выключил, снова на кровать. На этот раз лег.

— Точно, у тебя ж нет ее, — прямо по больной мозоли. — Запамятовал. Соседи ж говорили, что ты с отцом живешь. — Помолчал немного. — Или жива она?

— Нет, — довольно спокойно вышло ответить.

— А что слу…

— Неважно.

— Херасе неважно. Родители – всегда важно.

Знаю, что у него их нет, и все же…